Если мои границы нарушают у меня срабатывает паттерн "хорошей девочки". Я пугаюсь, замираю, теряю спонтанность.

Опасность таится в том, что искажение, транслируемое нарциссами токсично. Ложь сбивает с толку, размывает границы реальности и заставляет сомневаться в себе.

Интервью с гештальт-терапевтом Ириной Свиридовой.

И выяснилось, что далеко не каждый способен на такое общение, как важно мне. Да и не с каждым отношения нужны. С кем-то комфортнее общаться на расстоянии, сохраняя дистанцию.

Подавленное отвращение и злость разрывали изнутри, в глубине души я ненавидела себя и свою жизнь, где ничтожно мала была доля моих личных желаний.

Когда у собственных чувств нет ценности, искренность и открытость воспринимаются как безумие и слабость. Ну или истерика.

Тот, кто верит в себя, не спешит. Внутренняя готовность важнее скорости и безудержной воли, за которую мы привыкли умирать.

Это сегодня я знаю про вину, обесценивание, зависть, а тогда полнейший туман: что-то переворачивается внутри, подступают слезы или еще хуже тошнота.

Когда внешность – основной актив, и правда не до жизни. Единственная забота как смотришься со стороны, сплошное беспокойство и напряг.

Одиннадцать лет я передвигалась в скафандре, надежно защищавшем от мира вокруг. До сих пор удивляюсь возможностям, скрытым за банальной привычкой ездить за рулем.

Искренность – вот, что сильнее всего цепляет в отношениях. Эта ценность покрепче контекста, родственных уз или что там еще формально связывает в жизни.

Когда вслед за офисными регалиями как за ниточку расплелся узор всей моей жизни – захотеть блог стало вызовом.

Прикрываясь внешним благополучием, долгое время я отказывалась от своих истинных чувств. Мои страхи, боли и злость вскрылись неожиданно.

Самое отвратительное, когда отношения с близким человеком становятся базовым фоном от которого сложно отлепиться. Я настолько привыкла к лучшей подруге, что с трудом представляла свою жизнь без нее.